Авторизация на сайте
Кузнецов Гарольд Григорьевич
Участник Парада Победы 24 июня 1945 года. Ветеран Великой Отечественной войны. Подполковник.
Ребёнком он прожил под немецкой оккупацией в Донбассе, в 1943 году вместе с красноармейцами бежал из фашистского концлагеря.
Его отец, командир полка, погиб при освобождении Прибалтики, маму замучили в фашистских застенках. Подросток-сирота оказался в Орловском суворовском училище. Летом 1945 года, 14-летним, он маршировал в составе сводного полка суворовцев на Параде Победы в Москве.
Из воспоминаний Гарольда Григорьевича:
«Война! В мое сознание война вошла не сообщением по радио 22 июня 1941 года, хотя я слушал его вместе со взрослыми. По разговорам, по лицам взрослых я чувствовал, что это что-то очень страшное, но до моего мальчишеского понимания, а мне тогда и не исполнилось и 10 лет, ещё не дошёл весь ужас войны.
Первое моё «крещение» произошло на четвёртый день войны, 25 июня 1941 года, в день первой бомбардировки Харьковского тракторного завода фашистскими стервятниками. В этот день, с утра бабушка, к которой мы приехали с мамой и четырёхлетним братиком на летние каникулы из города Сталино (ныне – Донецк), послала меня в магазин за молоком, наказывая мне, чтобы я не разбил стеклянные бутылки и особенно редкую бутылку с широким горлышком. Это потом, уже после войны, в таких бутылках продавалось молоко, кефир, а до войны они были редкостью.
Когда я выскочил из подъезда дома на ещё пустынную улицу и вприпрыжку двинулся к магазину, вдруг завыли сирены (я впервые услыхал этот вой) и по радио (а репродукторы были расставлены так, что слышно было почти на всех улицах) сообщили: «Граждане, воздушная тревога!». Вой сирен и повторение о воздушной тревоге породили во мне какой-то страх и желание вернуться домой, но я упрямо продолжал свой путь к расположенному в квартале от нашего дома магазину, а вот невдалеке взорвалась первая бомба, я упал. Упал не от осколка бомбы, не от ударной волны, а просто споткнулся, или мне так сейчас кажется, что это было просто. Разжав пальцы правой руки, в которой я держал злополучную любимую бабушкину бутылку с широким горлышком, я увидел глубокую рану, из которой ручьём текла кровь. Проходящий мимо мужчина, помню, что он был высокий и худой, крепко схватил меня за раненую руку и, несмотря на то, что бомбёжка ещё продолжалась, бегом потащил меня к ближайшему медпункту.
Женщина-врач, из которой так и лучилась доброта, с шутками и прибаутками наложила мне на рану скобки, приговаривая: «Сейчас тебя будут кусать злые мухи», что-то зашила на ладошке и сделала перевязку. Мне почему-то не было больно, и я не плакал. А вот когда этот мужчина, уточнив, где я живу, повёл меня домой, я заплакал. Заплакал от того, что надо будет отчитываться перед бабушкой за разбитые бутылки, а особенно за ту - с широким горлышком. К счастью, страхи мои оказались напрасны. Встревоженные моим долгим отсутствием, да ещё во время бомбёжки, бабушка и мама так обрадовались моему появлению, так благодарили мужчину, что даже и не вспомнили о бутылках.Вот так для меня началась война.
Это потом будут и охота на меня немецкого лётчика, и первые немцы, пришедшие к нам в посёлок на окраине города Сталино после отступления Красной Армии, и мучительные два года оккупации, и гибель матери, и немецкий концлагерь, и последний немец, уходящий из нашего посёлка, и встреча вернувших нам свободу частей Красной Армии, и Суворовское училище, и гибель отца, и День Победы, и Парад Победы 24 июня 1945 года. Всё это будет потом...».
- 20 июля 2021 года, в 15:46
