Авторизация на сайте
Татаринцева Мария Никитична
Рассказ Татаринцевой Марии Никитичны о себе и воспоминания о военных годах.
Родилась я в Богдановке 23 июня 1925 года. В семье было трое детей: две девочки и мальчик. Закончила 5 классов. У нас был семейный подряд: мама брала у кого-то шерсти, сестра с братом её чесали, мама пряла, а я вязала. Начала я вязать, когда была ещё очень маленькой. Женщины маму ругали: «Ивановна, зачем ты заставляешь такую маленькую?» А мама отвечала: «Да кто же её заставляет? Она сама!» Когда постарше стала, то нанималась вязать кружева, столешники, шаля, каймы. Любила вязать… Маме было очень тяжело с нами: дома холодно, а топить нечем. Поэтому мама привязывала верёвочку к тазику и трёхгодовалую сестренку отправляла собирать лопаточкой коровьи лепешки. А после работы мама мешала их с сеном и делала кизяки для топки печи, чтобы мы могли выжить. Да и кушать было нечего: ни продуктов, ни мяса. Палочки на улице собирали, мама затируху варила. Вспоминаешь, слёзы текут. Так голодно жили. А потом война...
Первым на фронт забрали отца, а в октябре 1943 года пришла повестка и мне, девушке 18 лет. Отправили на войну. Везли на лошади в дрожках до села Утёвка, а там нам сказали: «Вы опоздали, везите её в Самару сами!». Повезли меня до Бариновки, Кинеля, потом до Самары. По прибытии нас всех построили рядами, дали карабины. Затем до Пензы везли на поезде в вагоне для телят. Стояли под Сталинградом трое суток. Город был весь разрушен, вокруг было всё черное. Шёл проливной дождь, в лужах стояла вода красного цвета. Вся земля была пропитана кровью. По другую сторону располагалось заминированное кладбище, там много девушек с нашего поезда погибло… Прибыли мы на место и распределили нас в прожекторный полк № 40, где ещё кроме меня было 11 девушек. Выдали форму: юбку, гимнастёрку и беретку. Большой расчёт был. Стали обучать «звук ловить». У нас был огромный прожектор, работающий от машины. Четверо девушек смотрят, а одна слушает, какой летит немецкий самолёт, какой марки. На посту по два часа стояли, траншеи рыли себе сами. Жили в землянках. Помню со мной служила сержант из Кинеля – Ежикова Тося. С ней и ходили ночью охранять Запорожье по кукурузному полю, спотыкаясь и падая, а на обратном пути поняли, что это трупы лежат кругом: не всех ещё успели убрать.
Воевать было страшно и тяжело. Есть было нечего. Собирали кукурузу и варили её. Иногда давали нам хлеб, продукты. Буханку хлеба делили на 12 девчат. И каждый кусочек ещё пополам. Польёшь постным маслом и кушаешь. Вот так и служила два года. А с отцом мы служили неподалёку. Узнав об этом, начальник отца написал письмо мне (мой отец был неграмотный), что скоро заберёт меня в свою часть, к себе поближе. А я в то время болела: погода была плохая. Написала ответ. Через два дня пришло ещё одно письмо, что отец погиб… Так я не увиделась с отцом, получив лишь немного денег, оставшихся после него, на которые мы с девчатами молоко покупали. Ведь у нас всё было общее, всё на всех.
Узнали мы о том, что война закончилась, когда стояли на посту: по связи передали. После этого нас во Львов отправили и там распределяли по городам. Приехали в Самару, где машина из села Утёвка встречала. Хотели в военкомат отвезти, но я так хотела домой, что пошла пешком. До Дмитриевки меня подвезли, пообещав утром доставить в Богдановку. Ждать не стала, всю ночь шла, не помню, как добралась до села. Дома меня все с радостью встретили.
Потом на тракторных курсах отучилась, работала. Какую только профессию не освоила в колхозе: водовозом была, снопы вязала, косила, учётчиком долгое время состояла, замеряя саженями поля колхозные. Не работала только председателем и кузнецом. Добрые тогда люди были, всегда помогали друг другу. Вот так вот и жили: плохо, тяжело, но весело и дружно…
- Богдановская Сельская
- 29 июля 2021 года, в 19:53
